Вспоминая о работе в гражданской авиации, нельзя не рассказать и о тех, кто всегда «шел» по жизни рядом с нами, разделяя и скрашивая все тяготы и сложности в нашей работе - о наших милых девушках стюардессах. О стюардессах и их работе написано немало книг и статей, снято много фильмов, - как у нас в стране, так и за рубежом. В различных источниках очень часто упоминается профессия стюардессы как одна из самых романтических. А, кроме того, ее еще часто относят к числу и наиболее «сексуальных» женских профессий. Не буду ничего оспаривать – наверное, так оно и есть…
Хочу сразу сказать, что стюардессы советского Аэрофлота в 60-х и 70 годах, и стюардессы российских авиакомпаний конца 90-х – начала 2000-х годов, когда я уже «приближался» к финалу своей летной биографии, - это две большие разницы. Про сегодняшние дни я не говорю, хотя, конечно, смею предполагать. Я не собираюсь эти выводы ни с кем оспаривать, это чисто мое мнение. А причины, на мой взгляд, очевидны: поменялась жизнь в стране, поменялись ценности, поменялась устои и мораль.
Да много чего еще поменялось, разговор то сейчас не об этом. Хоть и врут бессовестно все наши писатели, сценаристы и кинематографисты, создавая свои «произведения» и фильмы о людях, работающих в гражданской авиации, и в частности о стюардессах, хочу признать, что из всей этой «шелухи» наиболее удачный и правдоподобный образ стюардессы Аэрофлота 60-х годов показан в художественном фильме «Еще раз про любовь».
Мне не все нравится в этом фильме, - я имею в виду сюжеты именно о гражданской авиации, там тоже хватает лжи и фальши, но то, что роль главной героини фильма стюардессы Наташи полностью удалась актрисе Татьяне Дорониной, у меня не вызывает никаких сомнений. Меня до сих пор не оставляет мысль о том, что в этом фильме стюардесса Наташа – НАСТОЯЩАЯ…
Еще раз повторюсь, что это сугубо мое мнение. Возможно, мне повезло, что именно в те годы, по работе, я неоднократно встречал стюардесс очень похожих на нее. Причем, не только «духовно», но даже и внешне! Но, это было в 70-е годы, ну еще и в начале 80-х. А потом, по разным причинам, многие из этих девушек уходили с летной работы, и, как правило, вообще увольнялись из аэропорта. Им на смену приходило новое поколение, вполне достойная смена, так же заслуживающая и уважения, и внимания, и любви. Но вот только как «не крути», а они все же были уже другие, не такие как героиня Дорониной - «самая лучшая девушка в СССР»…
По долгу своей работы, мне приходилось общаться со стюардессами больше остальных членов экипажа. Мы всегда вместе с ними раньше всех приходили на борт самолета, позже всех покидали самолет после выполнения рейса, на промежуточных стоянках только я и стюардессы оставались на самолете, пока пилоты и штурман уезжали в АДП (аэродромно-диспетчерский пункт) готовиться к дальнейшему полету. А уж при задержках рейсов, пока остальные члены экипажа находились в метеослужбе и в АДП, ожидая улучшения погоды в аэропорту назначения, или «выискивая» запасные аэродромы с подходящими прогнозами, мне часами приходилось коротать время в самолете вместе с нашими девушками. Время от времени, по их просьбам, я запускал вспомогательную силовую установку (ВСУ), и грел салоны, если это было холодное время года, или наоборот - охлаждал салоны, если было жарко, включал необходимое оборудование, если надо было разогреть ужин, чай или кофе.
Часто стюардессам приходилось «держать удар» и принимать на себя всю отрицательную энергетику раздраженных, недовольных или слишком требовательных пассажиров, особенно при задержках вылета. Бывали и случаи незаслуженного оскорбления, «плоских» шуточек или откровенного хамства в их адрес, исходящего от подвыпивших «самцов» или «разгоряченных» джигитов. Всякое бывало…
Но, всегда девушки находили в себе выдержку, такт и «мужество», чтобы дипломатично, и с улыбкой, выйти из затруднительного положения, проявляя при этом истинный профессионализм.
Хоть и стыдно признать, но были, конечно, и случаи (хоть и редкие), когда и экипаж проявлял к своим девушкам явное неуважение. Приведу конкретный пример, так как сам тому свидетель, и даже можно сказать - вместе со стюардессами и «потерпевший».
Однажды, летом 1983 года, меня запланировали на один рейс с «чужим» экипажем, в котором бортмеханик на несколько дней выбыл из строя по болезни. Вылетели мы глубокой ночью, в 00.45 по маршруту Воронеж-Оренбург-Омск-Красноярск-Новосибирск.
В Омске мы сели утром, хотя для нас это была еще ночь. Самолет в тот раз поставили на одну из самых дальних стоянок. Экипаж на автобусе уехал в АДП готовиться, транзитных пассажиров увезли в аэровокзал...
Проходит около часа, уже пора бы по расписанию и вылетать, а экипажа нет, да и топливозаправщик еще даже не подъезжал. Я тогда почувствовал, - что то здесь «не то»… По радио связываюсь с ПДСП (планово-диспетчерская служба предприятия), напоминаю, что наш самолет еще не заправляли, а уже время вылета. На что мне диспетчер отвечает – а у нас, мол, топлива нет, и все рейсы задерживаются на неопределенное время. Ваш экипаж тоже дал задержку и ушел отдыхать в гостиницу...
Вот так номер… Я вышел в салон и «обрадовал» наших девушек. Во всех экипажах, в которых я до этого летал, в таких случаях командир корабля всегда в АДП сразу распоряжался, чтобы с самолета сняли питание, багаж и ручную кладь пассажиров. А одного члена экипажа, обычно второго пилота, командир тот час отправлял обратно на самолет, чтобы он предупредил меня и стюардесс о задержке. И не уходил командир в гостиницу до тех пор, пока не убедился, что все необходимые процедуры по разгрузке багажа и сдаче самолета выполняются. И лишь только потом шел в гостиницу. А мы, после того как сдали багаж, ручную кладь транзитных пассажиров (которых в этих случаях привозили из аэровокзала на самолет), и сдачи самолета под охрану - «веселою гурьбою» со стюардессами вместе тоже шли в гостиницу отдыхать.
А в тот раз никто к нам не пришел и не предупредил о задержке, такое впечатление, что о нас все забыли. По радио я связался с ПДСП и попросил, чтобы разгрузили самолет и прислали дежурного по стоянке, так как нам надо сдать самолет и идти отдыхать. Диспетчер ответил: - «Хорошо, передам…» И правда, вскоре пришел дежурный, но принимать самолет с багажом и ручной кладью отказался, - и он был прав… С багажом и ручной кладью пассажиров дежурный принимать самолет не имеет права. Так гласит его должностная инструкция…
Просто закрыть самолет на ключ и уйти с самолета не имею права я. И оставить в самолете багаж и разбросанную по креслам и полкам ручную кладь и вещи транзитных пассажиров не имеет права одна из стюардесс, ответственная за багаж. Получается «заколдованный круг», - нам надо уходить на отдых, а мы не можем этого сделать. И неизвестно, сколько еще будет тянуться эта задержка. А ведь мы уже и так всю ночь «на ногах», и нам еще продолжать рейс до Красноярска, а затем еще и до Новосибирска.
В течении нескольких часов я постоянно связывался с ПДСП – просил, чтобы отдел перевозок разгрузил самолет и снял багаж, но нашу просьбу «перевозки» откровенно игнорировали. Видимо, в перевозках решили - зачем разгружать самолет, если потом его снова загружать? Вот такая философия…
Мы с девчонками тогда, конечно, сильно вымотались, не спасал даже крепкий черный кофе, которого мы выпили не по одной чашке. А главное, было очень неприятно и обидно, что экипаж к нам всем отнесся так по хамски, - без всяких угрызений совести спокойно ушли спать, не предупредив нас и бросив всех в самолете. И вот тогда, когда стало понятно, что ничего мы добиться не сможем, я предложил девушкам устроить здесь в Омске «маленький шухер».
Для этого я собрался сходить к сменному начальнику в аэровокзал, и предупредить его, что если в течении часа нас не разгрузят и не примут самолет, то всех их ждут «маленькие» неприятности, - у меня и наших стюардесс закончится рабочее время. А, согласно всех нормативных актов - без отдыха мы дальше лететь не имеем права, и вам (Омску) придется все равно разгрузить самолет, так как мы все равно уйдем в гостиницу. А вот с этого момента, как мы уйдем в гостиницу, можете смело продлевать задержку еще на 10 часов, положенных нам на отдых в промежуточном аэропорту. А что вы при этом будете объяснять нашим пассажирам – это ваши проблемы. Девушки такую идею приняли на ура!
И ведь тогда я сходил к начальнику смены, и очень коротко и корректно, (а иначе и не умею), ему все объяснил. А так как гостиница в Омске расположена прямо напротив аэровокзала, то я не поленился, и зашел в гостиницу. У дежурной узнал в каком номере «отдыхает» наш экипаж, нашел нашего спящего командира Л. (не хочу даже упоминать здесь его фамилию – много чести будет), бесцеремонно его разбудил и предупредил о том же самом. А затем сразу ушел обратно на самолет, к своим девушкам…
Не знаю, кто там больше подсуетился, начальник смены или командир, но пока я дошел до самолета, его уже начали разгружать. А вот отдохнуть нам с девочками тогда так почти и не удалось. Только мы пришли в гостиницу, как позвонили из АДП и сказали, чтобы экипаж готовился к вылету, - топливо привезли. И надо срочно идти и заправлять самолет, а стюардессам принимать багаж, питание, почту и пассажиров. Ага, срочно, прямо таки «бегом»! Не дождетесь…
Девушки на некоторое время остались в гостинице, - умыться и привести себя в порядок. А я специально неспешно, «техническим» шагом пошел на самолет. И никто тогда нас не осмелился поторопить. Видимо, ростки совести, хоть и в зачаточном состоянии, но пробудились…
Предполетная подготовка...
Ко всему сказанному, хочу добавить, когда мы прилетели в Новосибирск, то наше со стюардессами состояние было, надо прямо сказать, - «не очень», в отличие от остального экипажа, - те выглядели весьма свежо. Да, сильно тогда таким равнодушием обидели наших девушек. И главное кто?! Свой же «родной» экипаж. Вот иной раз как бывает…
А в качестве маленькой «мести» тогда, после полета, в гостинице в Новосибирске наши девушки у себя в комнате организовали классный ужин из привезенных с собой домашних «припасов» и «вкусностей». На ужин пригласили только меня. И ведь как мы замечательно и душевно посидели тогда, и даже с употреблением водки. А вот остальные «мальчики» были наказаны презрением…
В общем, довелось мне на своем «веку» увидеть не только «парадный фасад» работы наших стюардесс, который всегда видят пассажиры, но и все то, что обычно скрыто от посторонних глаз. И надо сказать, что работа у них очень даже не простая, девушкам иной раз приходится гораздо труднее, чем нам, мужской части экипажа. Им ведь приходилось общаться не только с пассажирами и экипажем, как думают многие, но и с весьма специфической публикой, - с дежурными отдела перевозок, грузчиками, кладовщиками, уборщицами и кастеляншами, экспедиторами цеха питания и другими работниками наземных служб…
Нередко нашим девушкам приходилось ругаться с этими вышеперечисленными «специалистами». К сожалению, в наших аэропортах, украсть, привезти на самолет багаж или груз с нарушенной упаковкой, не полный комплект напитков, питания или посуды для пассажиров или экипажа, «забыть» принести запасной комплект чехлов для пассажирских кресел, мыла или полотенец для кухни и туалетов, - было довольно распространенное явление. В таких случаях часто девушки «подключали» и меня, - просили, чтобы я по радио сообщил диспетчеру ПДСП об обнаруженных ими недостатках, чтобы диспетчер срочно передал об этом в соответствующую службу аэропорта для принятия мер. И меры тот час принимались, ни кто ведь не хотел, чтобы по вине их службы произошла задержка вылета. Это было бы для них чревато большими неприятностями и лишением премиальных за месяц…
И в течение нескольких минут привозили на борт недостающие комплекты питания, или посуду и прочее. А если была нарушена упаковка груза или почты, поврежденный груз увозили на склад, где его снова взвешивали, но уже в присутствии стюардессы. Там же, на складе составлялся специальный акт, и потом груз привозили обратно на самолет. Стюардесса, естественно, приезжала обратно вместе с грузом и составленным по этому поводу актом. Теперь она была документально «защищена», а то при приемке после полета такого поврежденного груза, недостачу могли «повесить» на нее. А вот тогда ей пришлось бы эту недостачу оплачивать из своей зарплаты. Такие случаи, к сожалению, в практике бывали…
По поводу этого перевешивания груза на складе у нас в летном отряде однажды произошел забавный казус. Это было в конце 70-х годов. Самолет Ан-24, с экипажем из нашей эскадрильи, возвращался «домой», выполняя рейс 2592 по маршруту Одесса-Запорожье-Воронеж. В промежуточном аэропорту Запорожье в самолет начали грузить небольшую партию груза, - несколько фанерных ящиков. Один из ящиков оказался значительно поврежденным, и стюардесса Леночка К., в соответствии со своей должностной инструкцией, отказалась его принимать без контрольного перевешивания. Всю эту партию груза грузчики опять положили в кузов машины, и вместе со стюардессой уехали на грузовой склад. Экипажа в тот момент на самолете не было, - они находились в АДП, а бортмеханик контролировал заправку самолета топливом.
Взвешивание груза и оформление акта несколько затянулось по времени. Тем временем заправка уже закончилась, и дежурная по посадке привела к самолету пассажиров. На Ан-24 всегда летала одна стюардесса, и как так получилось, что ее отсутствия никто не заметил – сказать трудно. Уже пришел экипаж, в процессе этой обыденной предполетной «суеты», быстро посадили пассажиров, а их было тогда немного, бортмеханик убрал складной трап, быстро прошел по салону, закрыл люк переднего багажника и занял в кабине свое рабочее место. Экипаж, как обычно, провел контроль по «карте», запросил и получил разрешение на запуск, быстро запустили двигатели, и через несколько минут самолет уже взлетел…
Любопытно то, что отсутствие на борту своей стюардессы экипаж обнаружил только перед посадкой, - когда на неоднократные вызовы по внутренней связи она не отвечала, и командир на «поиски» в салон отправил бортмеханика. Можно только догадываться, какие эмоции были тогда у экипажа, когда бортмеханик вернулся в кабину с «благой» вестью…
Ну, а что же Леночка? Думаю, что эмоции и у нее были далеки от восторга, когда, приехав со склада на перрон, она обнаружила отсутствие своего самолета. А вместе с самолетом, кстати, улетела и ее сумка с личными вещами, деньгами и документами. Даже у грузчиков и шофера машины «челюсти отвисли»… Вот так перевесили ящики!
Разумеется, стюардессу никто в беде не оставил. В АДП ей выписали направление и поселили в гостиницу, которая в те годы находилась как раз в самом здании аэровокзала, на верхнем этаже. Да и денег дали на питание, - тогда отношения между людьми были гораздо проще и добрее. Само собой – вперед самолета в Воронеж прилетела радиограмма об инциденте, так что скрыть такой позорный случай не удалось. Рейс в Одессу через Запорожье в те годы был ежедневным, и на следующий день Леночка благополучно пассажиром вернулась в Воронеж. Конечно, этот случай – просто досадное исключение, ничего подобного я больше никогда не встречал. Но, что было, то было…
Что касается романтики, - она действительно есть в летной работе. Я почти ни разу не встречал стюардесс, которые, так же как и весь летный состав, трепетно не любили бы свою работу, небо и полеты. Добровольно уйти с летной работы смогли очень немногие, хотя заработать пенсию стюардесса могла уже через 7,5 лет летного стажа. Правда, начать получать пенсию она могла только при достижении 45 летнего возраста.
Но, даже уйдя с этой работы и занимаясь чем ни будь другим, или, находясь уже на пенсии, при встрече с сослуживцами, - первым делом всегда вспоминали о полетах, о девочках и мальчиках, с которыми вместе летали, о различных интересных и запомнившихся событиях того времени.
Многие наши девушки, которые раньше летали стюардессами, и с которыми у меня сохранились дружеские и доверительные отношения, при встрече признавались, что всю свою жизнь теперь можно разделить на две части. Главная часть - это «тогда, когда летала», а второстепенная - все остальное. Да, что уж греха таить, я и сам, после ухода на пенсию, тоже так стал считать…
Но, вернусь к работе стюардессы. В 60-70-х годах, стюардесса проводила предполетную информацию не по микрофону, – как сейчас, а рассказывала «в живую», выйдя в салон. Это было очень красиво, и правильно. Своим внешним видом, улыбкой и голосом, она создавала своеобразную спокойную, даже в чем то немного «домашнюю» и доверительную обстановку в салоне. Сразу же отвечала на любой вопрос, если таковые появлялись у пассажиров. Затем стюардессы проходили по салону с подносом, и раздавали пассажирам карамель, - чтобы при взлете от изменения давления в салоне не было чувства «заложенности» в ушах. Карамель тогда использовалась чаще «Взлетная», иногда «Театральная». Так же карамель раздавали и перед началом снижения. Кроме того, стюардессы перед взлетом раздавали всем пассажирам, у кого были авторучки, целлофановые пакетики с логотипом Аэрофлота. Эти пакеты были необходимы, чтобы не испачкать одежду пассажиров вытекающими от перепада давления чернилами.
Что уж скрывать – почти все пассажиры, особенно мужчины, засматривались на подтянутых, стройных и красивых стюардесс, которые олицетворяли собой не только советскую гражданскую авиацию, - крупнейшую в Мире авиакомпанию «Аэрофлот», но и всю прекрасную половину человечества. А многие девушки им откровенно завидовали…
Конечно, я понимаю, что сейчас времена изменились, самолеты стали многоместными, с большим количеством проходов, дверей и аварийных выходов. В составе бригад бортпроводников, что в российских, что в зарубежных авиакомпаниях, стало работать много стюардов-мужчин. Но все же, на мой взгляд, предполетная информация, которую скороговоркой «бормочет» по микрофону «кто то» невидимый всем пассажирам, а все остальные стюардессы и стюарды стоят в проходах, и с лицами, не выражающими никаких эмоций, разводят в разные стороны руками (показывая направление движения пассажирам к аварийным выходам) – выглядит весьма уныло. В последнее время, летая пассажиром, и украдкой наблюдая за окружающими меня в салоне людьми, у меня создалось стойкое мнение, что большинство слушают информацию невнимательно, а многие вообще не понимают – о чем идет речь…
Предполетная информация пассажирам...
В отличие от сегодняшних дней, стюардессы 60-70-х годов ходили на работу с небольшой сумкой, как правило, синего цвета с логотипом и надписью Аэрофлот. Там мог разместиться только необходимый минимум личных вещей.
В последующие годы «объем» личных вещей у стюардесс стал увеличиваться. И к началу этого века каждая стюардесса, идя на вылет, тащит за собой «потаскуху». Так в узкой авиационной среде называли большой чемодан с выдвижной ручкой и на колесиках. Потаскуха в данном случае не ругательство, а производное слово от корня «таскать». Сейчас во всех авиакомпаниях самолеты оборудованы салоном бизнес класса, так же увеличилось и количество авиакомпаний, выполняющих VIP перевозки. На самолеты стали загружать большое количество различных дорогих продуктов, изысканных блюд и элитных напитков, - «жизненно» необходимых для питания в полете подлинных «хозяев жизни». И я думаю, не стоит пояснять, для чего стюардессе нужен личный багаж большой вместимости и грузоподъемности? Но это так, просто к слову пришлось…
Хочу напомнить, что основную часть сознательной жизни летный состав гражданской авиации проводил на работе, - это и многочасовые полеты, отдых в резервах и на «эстафетах», это и ожидание при длительных задержках рейсов, это и многодневные командировки, это и учеба, и все прочее. И всегда рядом с нами находились и наши девочки. Отношения между нами были в своей основе всегда очень добрыми и заботливыми, - ведь как ни как, а нам приходилось вместе с ними делить и бессонные ночи, и ранние подъемы, и постоянную смену климатических и часовых поясов, да и все остальное - трудности, радости и печали…
В ожидании пассажиров...
К сожалению, немало среди стюардесс было тех, у кого не сложилась личная жизнь. Тема эта очень деликатная, и я не хочу здесь об этом не то, что размышлять, но даже высказывать свое мнение. Ничего здесь не поделаешь – такова специфика летной работы в гражданской авиации. Как я уже упоминал выше, добровольно уйти с этой работы смогли не многие, большинство «подсели на иглу» романтики полетов, и в итоге принесли ей в жертву свою судьбу...
За свою летную жизнь мне пришлось работать не только в Воронеже, но и в некоторых других авиакомпаниях. И хочу заметить, что в службах бортпроводников – что у нас, что в других авиакомпаниях, между девушками отношения были не всегда «простые». Причины были разные, - несправедливое или неравномерное планирование «короткими» или «длинными» рейсами, работа только ночными рейсами, в выходные или праздничные дни, ну и тому подобное. Но, часто была и еще одна «причина», причем весьма деликатная…
Некоторые бригады, пользуясь «дружбой» и покровительством руководства своей службы, частенько вылетали на «длинные» эстафеты или в командировки с одним и тем же экипажем. А это нравилось не всем… Ведь все живые люди, и чувство симпатии, любви или ревности никто не отменял. Такой экипаж в кулуарных разговорах презрительно называли не иначе, как «семейным».
Несколько раз от наших же стюардесс, мне довелось узнать, что в своем кругу многие называли свою службу бортпроводников простым и емким словом «серпентарий». Ничего не поделаешь, ведь это чисто женский коллектив…
А что касается нашего, чисто мужского коллектива летного отряда, то и здесь, как ни странно, иногда перед вылетом тоже можно было услышать «за спиной» с нескрываемым ехидством слова: - «Ну, вот, опять семейный экипаж полетел…» Наверное, от зависти?
А хорошо я знаю эту тему потому, что и сам продолжительное время летал в «семейных» экипажах. И честно говоря, приятно вспомнить те времена…
В те годы что то я не припомню, чтобы на борту самолетов пассажиры устраивали пьяные дебоши и драки, как в наши дни, - такого не было просто в принципе. Если кто то, и то чрезвычайно редко, начинал в салоне слегка «бузить», стюардесса сразу докладывала экипажу об этом, и просила передать по радио, чтобы к трапу пригласили сотрудников линейного отдела милиции того аэропорта, куда мы в тот момент летели. Тут же мы по радио сообщали об инциденте диспетчеру ПДСП, и после посадки у трапа уже нас «ждал» милицейский наряд. Кстати, дебошира еще в полете стюардессы предупреждали, что «по его душу» уже вызван наряд милиции. Как правило, это сразу охлаждало пыл, и чтобы не усугублять свое положение такие пассажиры тут же пытались идти на «попятную», извинялись – мол, меня просто не так поняли, или «я больше не буду»…
Были в Аэрофлоте, к сожалению, и случаи захвата самолета террористами или бандитами. Захваты самолета делались только с одной целью – сбежать куда ни будь из СССР за границу. Причины у этих «захватчиков» были разные, я не буду здесь их упоминать. Зато, надо сказать, что первыми, кто сталкивался в полете с этой, подчас смертельной угрозой, были как раз девушки, - стюардессы. И НИ РАЗУ, ни одна из них в этой ситуации не спасовала. Они продолжали выполнять свой профессиональный долг до конца.
Большой резонанс вызвал случай, когда осенью 1970 года, преградив бандитам путь в кабину пилотов на самолете Ан-24 Сухумского авиаотряда, погибла молодая стюардесса Надежда Курченко. Посмертно она была награждена Орденом Красного Знамени…
Надежда Курченко
Весной 1989 года на самолете Ту-134 и нашего Воронежского авиаотряда, при выполнении рейса Воронеж-Астрахань-Баку, под угрозой взрыва был произведен захват самолет с целью угона его в Иран. Экипаж убедил террориста сесть в Баку на дозаправку и получения необходимых полетных документов. После посадки начались длительные переговоры силовых ведомств с террористом о том, чтобы отпустить хотя бы часть пассажиров. Переговоры длились около суток. Все это время наши девушки, - стюардессы Люба Кожевникова и Валя Золотарева, не отходили от бандита, отвлекая и успокаивая его, и убеждая отпустить заложников. Так же они продолжали выполнять и свои обязанности, помогали пассажирам, поили их чаем и прохладительными напитками, пытались успокоить. В конце концов, террорист согласился отпустить часть пассажиров, а вместе с ними и обеих стюардесс, к которым он, несмотря на свои преступные замыслы, проникся определенным уважение.
Однако наши девушки наотрез отказались покидать самолет, заявив – что они выйдут из самолета только тогда, когда салон покинет последний из пассажиров.
В конце концов, была проведена успешная операция по обезвреживанию террориста и освобождению заложников, все закончилось благополучно. За проявленное самообладание, мужество, выдержку и высокий профессионализм, воронежские стюардессы Кожевникова и Золотарева были представлены к наградам.
К сожалению, с середины 90-х годов в связи с развалом страны, объем авиационных перевозок значительно уменьшился. Не обошла эта беда стороной и наш авиаотряд, который к тому времени был преобразован в авиакомпанию «Воронежавиа». Часть наших самолетов была распродана, еще часть самолетов была сдана в аренду в другие авиакомпании. В большинстве этих авиакомпаний были свои службы бортпроводников, поэтому в Воронеже начались массовые сокращения стюардесс. Лишь немногим удалось устроиться работать в некоторые московские авиакомпании, а большинство из сокращенных вынуждены были «осесть» на землю…
Это, конечно, для многих наших девушек стало жизненной трагедией. Никогда не забуду встречи и слов одной из наших стюардесс в аэропорту летним вечером в конце 90-х годов. Я тогда прилетел из Стамбула. Мы стояли с нашим штурманом на автобусной остановке, - автобус только ушел, и нам надо было ждать еще минут 10. Из кафе на привокзальной площади вышли две наших стюардессы, подошли к нам, поздоровались. Они были не в униформе, но одеты нарядно, и как всегда – неотразимы. Обычно веселые и задорные, в этот раз девушки были явно в расстроенных чувствах…
Более того, стало заметно, что они были немного выпившие. Одна из них, с грустной улыбкой тихо сказала: - «Мальчишки, а нас и еще нескольких наших девчонок (перечислила) сегодня сократили…» И слезы потекли из ее глаз, размазывая тушь для ресниц. Мы как могли пытались их утешать, сказать какие то теплые слова поддержки, но чем мы могли им помочь? Вот честно скажу – жалко их было до глубины души, - молодые, красивые, летали у нас уже лет 6-7, прекрасные и грамотные специалисты, добрые, отзывчивые, - ну смело можно было о них сказать, что одни из лучших. Им бы летать да летать! И на тебе, сократили…
Потом они все же немного успокоились, и собрались снова возвращаться к своим подругам в кафе, где все сокращенные совместно «отмечали» это грустное событие. Уходя, одна из стюардесс, с какой то горькой иронией, тогда нам сказала: - «Ну, вот и что теперь нам делать? На пенсию уходить еще рано, а на панель – уже поздно…»
Прошли годы, после ухода с летной работы судьбы у всех наших бывших стюардесс сложились по разному… С некоторыми случайно встречался в разное время, с кем то переписываемся в Интернете, а с некоторыми общаюсь и иногда встречаюсь до сих пор. Многие из наших девушек приобрели новые специальности, где то работают, а кто то ушел на пенсию и занимаются семьей, детьми или внуками. А иных, к сожалению, уже и в живых нет.
Друг для друга мы навсегда остались «мальчиками» и «девочками». При встрече всегда справляемся о наших общих знакомых, девочках и мальчиках - где они, как они, передаем им приветы и добрые пожелания. Нам, небесным «бродягам», прошедшим вместе немало небесных дорог, всегда есть что вспомнить и о чем поговорить. Но непременным началом разговора всегда бывают слова: - «А ты помнишь?...»
" А ты помнишь?" Экипаж Ту-134А отмечает День Рождения своей стюардессы. 2005 год
А вот так "отжигают" стюардессы в наши дни:
(фото из Интернета)
