Я учусь в Иркутском авиационном техническом училище гражданской авиации
( ИАТУ ГА)… Раннее зимнее утро 1968 года. В казарме прохладно, - на
улице мороз за - 40*, поэтому холодно и в казарме. И так крепко спится,
свернувшись «калачиком» под двумя одеялами. Но вот загорается свет и
почти рядом дежурный по роте во всю мочь своих легких орет, - именно
орет, а не кричит: - «Рота, подъем!!!»
Грохот табуреток, скрип кроватей, недовольные бурчания курсантов, - все быстро начинают одеваться. За полгода учебы, после «домашнего» детства, я еще не смог пока полностью адаптироваться к такому режиму. Состояние близкое к шоку, сознание медленно «включается», еще не до конца проснувшись, начинаю тоже одеваться... А тут уже новая команда - «Рота, становись!!!» Я учусь еще на первом курсе, иногда даже, в такие моменты, сама собой закрадывается мысль - «А может плюнуть на все, написать рапорт, бросить учебу и уехать домой?..» Но, тут же отгоняю такие мысли прочь. Столько лет мечтал об авиации, при таком огромном конкурсе смог поступить в авиационное училище только на второй год, а из за того, что «недоспал» или «соскучился по дому» - все бросить?! А потом что? В армию на два года, и все начинать снова? Никогда! Остатки сна и «крамольных» мыслей уходят, и быстро одевшись, уже стою в строю. Плечом к плечу стоят такие же, как и я курсанты — первокурсники, и всем тоже тяжело, не только мне одному.
После построения, проверки и указаний, очень часто никчемных, иногда даже просто глупых, командир нашей 2-ой роты, капитан Стебловский («Стебелек», «Кэп») в расстегнутой шинели, с чувством исполненного долга, идет к себе в кабинет «канцелярии». А нас старшины «гонят» на улицу, - на утреннюю прогулку. Это «прогулка» только тогда, когда сильный мороз, а так, обычно — на зарядку. Все эти «спортивные» мероприятия проводятся на площадке сразу за казармой. И ведь не лень «Стебельку» по такому морозу, ни свет, ни заря, переться из дома к подъему своих курсантов? Вот уж «служака», любит власть над подчиненными... Очень любит «погонять» пацанов, прямо таки «хлебом не корми». У нас есть с кем его сравнивать. Большинство командиров рот относятся гораздо лояльнее к своим курсантам. Многие курсанты из других рот, и даже первокурсники, нам сочувствуют.
После прогулки уже все окончательно проснулись, местами слышны разговоры в пол голоса, но в основном все молча быстро заправляют кровати, часть курсантов «хлюпаются» в умывальнике. В туалет можно не торопиться, - все «места» уже заняты. Если в первых рядах не успел — то лучше подождать. Все равно придется стоять в очереди. Сто двадцать человек для 10 раковин умывальников и 5 «толчков» в туалете — многовато...
Все равно, в течении ближайших 5-10 минут удается посетить и туалет, и умыться. И вот уже все утренние «процедуры» закончены. Пора выдвигаться на завтрак и занятия. Уже старшины групп, - в роте 4 учебных группы, по 30 человек, покрикивают и поторапливают некоторых зазевавшихся курсантов. Все берут из своих тумбочек конспекты, - толстые общие тетради, по две - три штуки, и одевши форменные шинели и шапки, бегут на улицу, строиться. На улице все покрыто густым инеем и окутано небольшим, предрассветным морозным туманом. Явственно чувствуется запах сгоревшего угля. Вокруг много старых домов и частного сектора, а печи везде топят углем, - от того и запах такой.
Из за домов слышится нескончаемый «голос» иркутского аэропорта — гул, свист и рев работающих авиационных двигателей, слегка приглушенных сильным морозом. С мощным, глухим рокотом, над нашим двором, низко пролетает тяжелый турбовинтовой лайнер Ан-10. Ярко светятся иллюминаторы его салонов, - наверное, хорошо там сейчас пассажирам, светло и тепло...
Каждая группа строем в две шеренги, старшина сбоку, подгоняемые морозом, направляются в главный учебный корпус. И мы, 202 учебная группа, быстрым шагом выходим со двора казармы и по тротуару идем в главный корпус . Групп много, наша казарма трехэтажная с двумя подъездами, в каждом подъезде на каждом этаже — рота. А в роте по 4 учебных группы. Вот и бегут по тротуару более двадцати групп курсантов. В черных шапках шинелях — как стаи грачей. Рядом с главным корпусом еще одна, старая, казарма. И там столько же народа. Группы курсантов сливаются в общий «поток».
Казарма ИАТУ ГА (снимок 2002 года)
Перед входом в главный учебный корпус столпотворение курсантов. От остановки автобуса «Рембаза» идут преподаватели и сотрудники училища. Все работники училища одеты в аэрофлотовскую форму, но также много идет и военных, - в форме офицеров ВВС. Это преподаватели военного цикла. Чувствуется серьезный, чисто советский, размах и масштаб подготовки кадров для гражданской авиации. И ведь таких училищ в стране не одно, эти годы приходились как раз на «пик» бурного развития такой важной отрасли страны, как гражданская авиация. Было обычное начало учебного дня...
Главный учебный корпус ИАТУ ГА (снимок 2002 года)
Из за крыш домов улицы Ширямова, которая ведет к аэровокзалу, со стороны двора нашей казармы , с грохотом на малой высоте «выскакивает» только что взлетевший самолет Ту-104. Все непроизвольно провожают взглядом стремительно улетающий самолет. На улице еще не совсем рассвело, и хорошо видно «малиновое» свечение в соплах двигателей, работающих на взлетном режиме. Видно так же, как в гондолах на крыльях, и в передней части фюзеляжа, скрываются колеса убирающегося шасси, и закрываются створки их отсеков.
В холле училища тепло, чувствуется запах столовой, которая находится внизу, в полуподвальной части здания. На входе в училище строй распадается, и поток курсантов по двум лестницам быстро исчезает в столовой. В столовой у каждой группы свое место. На столах уже стоят кастрюли, нарезанный хлеб, сахар, миски, чайники, ложки и прочее. Это все было еще за 10-15 минут до нашего прихода расставлено дневальными. Такое правило, - дневальные во главе с дежурным по роте за полчаса до завтрака, обеда или ужина, бегут в столовую на заготовку питания - каждый для своей роты. В казарме остается только по одному дневальному в каждой роте.
Кормят нас хорошо, грех жаловаться. Но, здесь, в училище, я быстро «научился» есть так же и те блюда и продукты, которые никогда дома не ел. И есть научился все, до конца — и миска, и кружка (посуда вся алюминиевая) остаются чистыми, как говорится «и мыть не надо». Жизнь научила...
После завтрака поднимаюсь в холл, здесь на левой от входа стене, в большой «витрине» под стеклом находятся расписания занятий всех групп на всю неделю. Еще раз уточняю номера аудиторий на сегодняшний день, и бегом в класс. Лишний раз торчать в холле нежелательно — здесь, прямо от стены с расписанием начинается коридор левого крыла корпуса. А в нем кабинеты всех начальников, - Начальника училища, Начальника учебного отдела, замполита. Но самый «опасный» кабинет, кажется четвертый по счету от начала коридора, — заместителя Начальника училища по военной подготовке полковника Логинова М.И. С первых дней мы все твердо усвоили — лишний раз лучше на глаза Логинову не попадаться. Очень строгий и принципиальный человек, обязательно остановит и сделает замечание («не так» поприветствовал, «не так» подстрижен, не свежий подворотничок, - а мы ходим в кителях, не застегнут на все крючки воротник кителя и т.п.) Одно слово - «гроза курсантов». Даже командиры рот — и те лишний раз избегали ходить в этом коридоре. Им тоже частенько «доставалось».
Из всего руководства училища Логинов, пожалуй, был самый «опасный» для курсантов человек. Это его приказами чуть ли не каждый месяц выгоняли из училища 1-2, а то и больше человек. В общем, держал он курсантов в «напряжении» все годы, с первого и до последнего дня учебы в училище. Кстати, здесь попутно хочу добавить вот еще что. Уже перед самым окончанием училища, мы как то подсчитали, сколько же было отчисленных курсантов только из нашей роты за все годы нашей учебы. Цифра оказалась более чем внушительной… Примерно, столько же выгнали и из других рот. А последнего курсанта из нашего выпуска выгнали, когда мы все сдавали уже выпускные Государственные экзамены, и до окончания училища оставалось несколько дней! Вот как крепко, «ежовыми рукавицами», держали нас, будущих работников Аэрофлота (и офицеров запаса), руководство нашего училища. И в первую очередь — зам. Начальника училища по военной подготовке полковник Логинов. Я не буду здесь «обнародовать» количество отчисленных из училища, но одно сказать все же надо - ни один из курсантов не был отчислен за неуспеваемость или по болезни. Сколько же было поломано человеческих судеб...
Первый урок (1,5 часа каждый урок, с 5-ти минутным перерывом через 45 минут) сегодня на военном цикле, на третьем этаже. Сразу после звонка в коридоре военного цикла, возле двери своей аудитории, вдоль стен строятся все группы — в две шеренги. Такой порядок... Из преподавательской выходят преподаватели-офицеры, и каждый направляется к «своей» группе. Дежурный командует: - «Равняйсь! Смирно!..», строевым шагом подходит к преподавателю и докладывает: - «Товарищ подполковник! 202 учебная группа на занятия по ……. прибыла! Отсутствующих курсантов нет!»
Подполковник Резник принимает доклад, говорит «Вольно!» Проходит вдоль первой шеренги, бегло просматривая внешний вид каждого курсанта, - чистый подворотничок, застегнут на все пуговицы и крючки, побрит, подстрижен, и дает команду: - «Первая шеренга — два шага вперед!». Затем так же просматривает вторую шеренгу и дает команду всем заходить в класс.
Начинается урок. Кстати, вспоминаю подполковника Резника с особой теплотой. Ветеран ВОВ, имел массу ранений, очень веселый и «прикольный» был мужик. Курсантов не «мучил», не выделывался. Очень интересно и доходчиво вел свои предметы. Прирожденный педагог и воспитатель. Его смело можно было назвать Офицер, - с большой буквы. Да, честно говоря, несмотря на грозный вид и высокие воинские звания всех преподавателей военного цикла, коллектив офицеров там был хороший. Просто так не привязывались и не «выделывались», вполне адекватные были люди. Самым «вредным» для курсантов среди них был майор Уранов, - тоже участник ВОВ, имел контузию. Лучше его было всегда обходить стороной. Правда, на первом курсе он у нас ничего не вел, а вот на втором пришлось с ним «столкнуться» очень плотно — он вел у нас два предмета. Этот держал курсантов в «черном теле». При осмотре перед уроком 2-3, а то и более курсантов отстранял от занятия, бегом посылал, - кого в казарму поменять воротничок, погладить брюки, более тщательно побриться и т.п., а кого и к парикмахеру. И времени давал очень мало, бегом выполнить, придти и доложить. Да и двойки и «колы» ставил очень часто. У него была особая система преподавания — отвечать надо было только коротко и по существу вопроса. Практически наизусть то, что он нам давал под запись. Так что перед занятиями по его предметам приходилось, без преувеличения, заучивать данный им материал наизусть.
После перемены наша группа перемещается на второй этаж, второй урок «Теория авиационных двигателей». Не простой предмет, много формул, графиков и понятий из физики, короче — голая теория. Но, этот предмет ведет наш классный руководитель, старший преподаватель с цикла авиадвигателей Бушуев Виктор Михайлович. Он лоялен к курсантам, особенно к «своей» группе. Бушуев не заставляет заучивать наизусть формулы и их выводы, главное — чтобы понятны были процессы преобразования тепла в механическую работу поршневых и газотурбинных двигателей. Предмет дает очень доходчиво.
А третий урок у нас сегодня на самолетном цикле по предмету «Основы общей конструкции самолетов». Ведет его Полибина, которая в первом семестре вела у нас аэродинамику. Прекрасный педагог, очень грамотная, всей душой любит авиацию. И эту любовь старается прививать и всем нам. У нее вообще семья «авиационная», - ее муж летает командиром корабля Ту-104 в Иркутском авиаотряде. Сегодня у нас завершающее занятие по теме «Управление самолетом», и по плану у нас выезд с преподавателем на учебный аэродром. Сразу после звонка на перемену, мы все одеваемся и выходим в холл. Вскоре подходит Полибина, и мы все спускаемся по лестницам главного входа и заходим в один из двух наших училищных автобусов. Настроение у всех прекрасное, слышны шутки и смех. Даже не верится, что сегодня утром, после подъема, у меня были такие «упаднические» мысли.
Автобус выезжает с площади перед училищем на улицу Ширямова, и едет к аэропорту. Объехав сквер перед аэровокзалом, мы едем вправо по дороге, которая плавной дугой, постепенно уходящей влево, огибает стоянки самолетов Ан-2 местных линий. А справа идет высокий и длинный забор учебного аэродрома ИВАТУ (Иркутского военного авиационного технического училища) Из за забора «торчат» кили со звездами серых военно-транспортных Ан-12, и серебристых Ту-16 и Ту-22. Очень мощная база у военного училища, это училище в СССР считается одним из крупнейших военных авиационно-технических учебных заведений. В дальнейшем, на втором и третьем курсах, я неоднократно в составе группы бывал на территории этого училища и учебного аэродрома, где мы проходили практические занятия по «военке», когда изучали особенности конструкции и эксплуатации военно-транспортного Ан-12. И еще позднее, судьба меня свела с некоторыми выпускниками этого училища, когда я уже служил в армии, в 1973-75 годах. Почти весь технический состав нашего полка были выпускниками ИВАТУ.
Вскоре мы сворачиваем с асфальтовой дороги влево и едем по накатанной грунтовой дороге вдоль забора из колючей проволоки. Этот забор ограничивает юго-западный периметр территории иркутского аэропорта. Проехав низину и поднявшись на пологий склон, автобус сворачивает влево, и через ворота заезжает на территорию нашего учебного аэродрома. Здесь стоят, выстроившись в линейку самолеты Ан-10, два Ан-12, два реактивных лайнера Ту-104. За служебными домиками учебного аэродрома, так же выстроившись в линейку, стоят «кукурузники» Ан-2, Ил-14 и вертолет Ми-4. Ан-2 штук 5, а один из них — новая модификация Ан-2М.
Пока мы стоим возле курилки, Полибина идет в «инструкторскую», и вскоре в сопровождении одного из инструкторов, ведет группу к самолету Ан-10. Самолет сейчас «свободен», на нем никого нет. По указанию преподавателя, подкатываем стремянки к входной двери, заходим в самолет. Все внимательно слушают преподавателя, изредка заглядываем в конспекты, задаем вопросы. Полибина отвечает на все интересующие вопросы. Открываем в салонах некоторые потолочные панели, воочию видим жесткие тяги управления самолетом, их направляющие, гермовыводы, гидравлические агрегаты привода закрылков и прочее. Так же осматриваем тросовую проводку управления двигателями и стопорения рулей и элеронов.
Затем выходим на улицу, подкатываем высокую, заиндевевшую от мороза, стремянку к одному из двигателей, открываем капот, смотрим, как производится управление рычагом на командно-топливном агрегате КТА-5Ф. Впервые «вживую» вижу все подробности устройства управления двигателем. Хорошо виден отградуированный лимб и стрелка указателя положения рычага топлива. Внизу, под самолетом, по несколько человек влезаем в довольно объемный отсек основных ног шасси. Здесь много трубопроводов и агрегатов управления створками отсека и управления уборкой и выпуска шасси. Все очень интересно, и главное — понятно. Затем, уже без преподавателя, по очереди, по два-три человека, по стремянке залезаем в хвостовой негерметичный технический отсек, - справа по борту, под стабилизатором. Там мы должны осмотреть узел стопорения руля направления, качалки, карданные соединения системы управления рулями высоты, направления, а также ролики и тросовую проводку управления стопорением рулей и механического управления триммером руля высоты.
Полибина и часть курсантов стоят у хвоста, разговаривают, - преподаватель отвечает на вопросы. Поднявшись по стремянке в люк, я по узкому наклонному дюралевому полику на корточках продвигаюсь вперед. После яркого дневного света, глаза еще не успели адаптироваться к полумраку, я ни за что не держусь, а зря... И вот тут меня ожидает небольшой «сюрприз». Мои ботинки с прилипшим к подошвам снегом, легко скользят по наклонному полу. Я на корточках «скатываюсь» вперед и пребольно ударяюсь обеими ногами, ниже колен, самыми «костями», об окантовку проема силового шпангоута. Ударился очень больно, чувствую, что даже ссадил кожу до крови. Во, балда я, «разинул рот»... Нельзя так расслабляться, впредь в самолете надо быть осмотрительнее.
Хоть уже и прошло с тех пор 45 лет, а помню этот эпизод, как будто это было вчера. Благодаря травме, я на всю жизнь запомнил все элементы конструкции в хвостовом тех.отсеке самолета Ан-10... Всегда, вспоминая этот казус, непроизвольно вспоминаю и Георгия, экскурсию с ним в бакинский аэропорт Бина, и осмотр такого же Ан-10, правда, тогда только снаружи. Надо же, как отложилось это все в памяти!
После Ан-10, осматриваем доступные для осмотра элементы управления на самолете Ту-104, а затем проходим за домики и идем к одному из самолетов Ан-2. Там управление проще, вся проводка тросовая. Да и доступ к ней, практически открытый. Здесь же поближе «знакомимся» с пневмосистемой управления тормозами и химической аппаратурой, а так же осматриваем электрические механизмы управления закрылками и «зависанием» элеронов. Пройденный материал по очередной теме всеми очень хорошо усвоен и «закреплен». Вообще, так очень легко и интересно учиться. Ведь все, в деталях уже было изучено в классах, - по схемам, на макетах и агрегатах. А теперь уже вживую увидели все знакомые нам устройства прямо на самолете, где и как они установлены и как работают.
Подходит к концу урок, уже есть легкое чувство голода. Садимся в автобус, с одной передней дверью с «дистанционным» управлением от шофера. Для 30 человек он, конечно, тесноват, но все без претензий. Сидим плотно, по три человека на диванчике, плотно прижавшись друг к другу. Так нам и тепло, и весело.
В здании училища Полибина прощается с группой и поднимается в преподавательскую самолетного цикла. А мы все «веселою гурьбой» быстренько спускаемся в столовую. Уже во всю идет обед, в залах столовой слышен приглушенный шум и звяканье посуды. Кастрюли и посуда для нашей группы на столах, и все курсанты «накидываются» на еду...
После обеда строем идем «домой», в казарму. После улицы здесь тепло. Сейчас личное время, надо кое что постирать, подшить, погладить. Местами слышен смех, в углу где то бренчит гитара, и Саня Белецкий из 203 группы тихо напевает «Сиреневый туман». Все чем то заняты… Временами издали, от входа , где стоит дневальный и находится канцелярия, слышны громкие вопли, нравоучения или замечания командира роты, «Стебелька». Читает своим «трубным» голосом, кому то из курсантов, мораль. Так же, оттуда, от входа, где находится каптерка, время от времен слышен крик «каптерщика» Ивана Кравченко: - «Максы-ы-мов!!!» Это он зовет «подменить» себя на короткое время своего «зама» Славку Максимова из нашей группы. Где то, в «дебрях» двухярусных кроватей, слышны шум от бросаемого кубика и «шагающих» фигур по шахматной доске. Оттуда слышны споры, смех и радостные возгласы, а иногда наоборот, вопли от досады. Это идет «сражение» не на жизнь, а на смерть в очень популярную в те годы в Аэрофлоте игру «ман..вошка». Игра и впрямь интересная, азартная и непредсказуемая, играть в нее можно и двум, и трем, и четырем участникам. Я не видел во всей стране ни одного аэропорта, где бы в те годы, в технических бригадах, в свободную минуту не «сражались» бы в эту игру. Она и последующие годы, у авиаторов советской гражданской авиации, долгое время стояла в одном ряду с домино и шашками. Вот только название у нее, конечно, было не совсем приличное. Но на всем пространстве СССР, другого, более приличного названия, у этой игры нет. Из «ленинской комнаты» слышны звуки аккордеона, - кто то пытается на слух подобрать мелодию песни из фильма «Кавказская пленница». Жизнь в казарме идет своим чередом...
Через некоторое время курсанты собираются на самоподготовку. Все берут конспекты по предметам, которые будут завтра, одеваются и выходят на улицу строиться. Так же строем все курсанты следуют на самоподготовку. Аудитории для каждой группе определены расписанием. Сейчас не помню точно, но, кажется два «академических» часа идет процесс самоподготовки. Так же по 45 минут урок, звонок на 5-ти минутный перерыв. Между уроками большой, 15-ти минутный перерыв. После самоподготовки все спускаются на ужин. С ужина строем в казарму. Уже темно, к ночи мороз крепчает, все чуть ли не бегом, идут «домой». Наступил вечер обычного, рядового, учебного дня. Опять где то играют в «настольные» игры, кто то приводит в порядок форму или обувь, слышны звуки музыкальных инструментов, кто то читает. Все ждут построения и вечерней проверки. Но вот уже и построение, «Стебелек», уже одетый в шинель, дает последние «ценные указания», старшина зачитывает состав наряда на завтрашний день. Звучит долгожданная команда: - «Отбой!»
Опять грохот табуреток, скрип кроватей, некоторые курсанты вполголоса еще немного переговариваются. Дежурный гасит свет. Курсанты довольно быстро засыпают. Очередной учебный день закончился. Пройдено уже не мало, а сколько еще их, таких дней, будет впереди...
Грохот табуреток, скрип кроватей, недовольные бурчания курсантов, - все быстро начинают одеваться. За полгода учебы, после «домашнего» детства, я еще не смог пока полностью адаптироваться к такому режиму. Состояние близкое к шоку, сознание медленно «включается», еще не до конца проснувшись, начинаю тоже одеваться... А тут уже новая команда - «Рота, становись!!!» Я учусь еще на первом курсе, иногда даже, в такие моменты, сама собой закрадывается мысль - «А может плюнуть на все, написать рапорт, бросить учебу и уехать домой?..» Но, тут же отгоняю такие мысли прочь. Столько лет мечтал об авиации, при таком огромном конкурсе смог поступить в авиационное училище только на второй год, а из за того, что «недоспал» или «соскучился по дому» - все бросить?! А потом что? В армию на два года, и все начинать снова? Никогда! Остатки сна и «крамольных» мыслей уходят, и быстро одевшись, уже стою в строю. Плечом к плечу стоят такие же, как и я курсанты — первокурсники, и всем тоже тяжело, не только мне одному.
После построения, проверки и указаний, очень часто никчемных, иногда даже просто глупых, командир нашей 2-ой роты, капитан Стебловский («Стебелек», «Кэп») в расстегнутой шинели, с чувством исполненного долга, идет к себе в кабинет «канцелярии». А нас старшины «гонят» на улицу, - на утреннюю прогулку. Это «прогулка» только тогда, когда сильный мороз, а так, обычно — на зарядку. Все эти «спортивные» мероприятия проводятся на площадке сразу за казармой. И ведь не лень «Стебельку» по такому морозу, ни свет, ни заря, переться из дома к подъему своих курсантов? Вот уж «служака», любит власть над подчиненными... Очень любит «погонять» пацанов, прямо таки «хлебом не корми». У нас есть с кем его сравнивать. Большинство командиров рот относятся гораздо лояльнее к своим курсантам. Многие курсанты из других рот, и даже первокурсники, нам сочувствуют.
После прогулки уже все окончательно проснулись, местами слышны разговоры в пол голоса, но в основном все молча быстро заправляют кровати, часть курсантов «хлюпаются» в умывальнике. В туалет можно не торопиться, - все «места» уже заняты. Если в первых рядах не успел — то лучше подождать. Все равно придется стоять в очереди. Сто двадцать человек для 10 раковин умывальников и 5 «толчков» в туалете — многовато...
Все равно, в течении ближайших 5-10 минут удается посетить и туалет, и умыться. И вот уже все утренние «процедуры» закончены. Пора выдвигаться на завтрак и занятия. Уже старшины групп, - в роте 4 учебных группы, по 30 человек, покрикивают и поторапливают некоторых зазевавшихся курсантов. Все берут из своих тумбочек конспекты, - толстые общие тетради, по две - три штуки, и одевши форменные шинели и шапки, бегут на улицу, строиться. На улице все покрыто густым инеем и окутано небольшим, предрассветным морозным туманом. Явственно чувствуется запах сгоревшего угля. Вокруг много старых домов и частного сектора, а печи везде топят углем, - от того и запах такой.
Из за домов слышится нескончаемый «голос» иркутского аэропорта — гул, свист и рев работающих авиационных двигателей, слегка приглушенных сильным морозом. С мощным, глухим рокотом, над нашим двором, низко пролетает тяжелый турбовинтовой лайнер Ан-10. Ярко светятся иллюминаторы его салонов, - наверное, хорошо там сейчас пассажирам, светло и тепло...
Каждая группа строем в две шеренги, старшина сбоку, подгоняемые морозом, направляются в главный учебный корпус. И мы, 202 учебная группа, быстрым шагом выходим со двора казармы и по тротуару идем в главный корпус . Групп много, наша казарма трехэтажная с двумя подъездами, в каждом подъезде на каждом этаже — рота. А в роте по 4 учебных группы. Вот и бегут по тротуару более двадцати групп курсантов. В черных шапках шинелях — как стаи грачей. Рядом с главным корпусом еще одна, старая, казарма. И там столько же народа. Группы курсантов сливаются в общий «поток».
Перед входом в главный учебный корпус столпотворение курсантов. От остановки автобуса «Рембаза» идут преподаватели и сотрудники училища. Все работники училища одеты в аэрофлотовскую форму, но также много идет и военных, - в форме офицеров ВВС. Это преподаватели военного цикла. Чувствуется серьезный, чисто советский, размах и масштаб подготовки кадров для гражданской авиации. И ведь таких училищ в стране не одно, эти годы приходились как раз на «пик» бурного развития такой важной отрасли страны, как гражданская авиация. Было обычное начало учебного дня...
Из за крыш домов улицы Ширямова, которая ведет к аэровокзалу, со стороны двора нашей казармы , с грохотом на малой высоте «выскакивает» только что взлетевший самолет Ту-104. Все непроизвольно провожают взглядом стремительно улетающий самолет. На улице еще не совсем рассвело, и хорошо видно «малиновое» свечение в соплах двигателей, работающих на взлетном режиме. Видно так же, как в гондолах на крыльях, и в передней части фюзеляжа, скрываются колеса убирающегося шасси, и закрываются створки их отсеков.
В холле училища тепло, чувствуется запах столовой, которая находится внизу, в полуподвальной части здания. На входе в училище строй распадается, и поток курсантов по двум лестницам быстро исчезает в столовой. В столовой у каждой группы свое место. На столах уже стоят кастрюли, нарезанный хлеб, сахар, миски, чайники, ложки и прочее. Это все было еще за 10-15 минут до нашего прихода расставлено дневальными. Такое правило, - дневальные во главе с дежурным по роте за полчаса до завтрака, обеда или ужина, бегут в столовую на заготовку питания - каждый для своей роты. В казарме остается только по одному дневальному в каждой роте.
Кормят нас хорошо, грех жаловаться. Но, здесь, в училище, я быстро «научился» есть так же и те блюда и продукты, которые никогда дома не ел. И есть научился все, до конца — и миска, и кружка (посуда вся алюминиевая) остаются чистыми, как говорится «и мыть не надо». Жизнь научила...
После завтрака поднимаюсь в холл, здесь на левой от входа стене, в большой «витрине» под стеклом находятся расписания занятий всех групп на всю неделю. Еще раз уточняю номера аудиторий на сегодняшний день, и бегом в класс. Лишний раз торчать в холле нежелательно — здесь, прямо от стены с расписанием начинается коридор левого крыла корпуса. А в нем кабинеты всех начальников, - Начальника училища, Начальника учебного отдела, замполита. Но самый «опасный» кабинет, кажется четвертый по счету от начала коридора, — заместителя Начальника училища по военной подготовке полковника Логинова М.И. С первых дней мы все твердо усвоили — лишний раз лучше на глаза Логинову не попадаться. Очень строгий и принципиальный человек, обязательно остановит и сделает замечание («не так» поприветствовал, «не так» подстрижен, не свежий подворотничок, - а мы ходим в кителях, не застегнут на все крючки воротник кителя и т.п.) Одно слово - «гроза курсантов». Даже командиры рот — и те лишний раз избегали ходить в этом коридоре. Им тоже частенько «доставалось».
Из всего руководства училища Логинов, пожалуй, был самый «опасный» для курсантов человек. Это его приказами чуть ли не каждый месяц выгоняли из училища 1-2, а то и больше человек. В общем, держал он курсантов в «напряжении» все годы, с первого и до последнего дня учебы в училище. Кстати, здесь попутно хочу добавить вот еще что. Уже перед самым окончанием училища, мы как то подсчитали, сколько же было отчисленных курсантов только из нашей роты за все годы нашей учебы. Цифра оказалась более чем внушительной… Примерно, столько же выгнали и из других рот. А последнего курсанта из нашего выпуска выгнали, когда мы все сдавали уже выпускные Государственные экзамены, и до окончания училища оставалось несколько дней! Вот как крепко, «ежовыми рукавицами», держали нас, будущих работников Аэрофлота (и офицеров запаса), руководство нашего училища. И в первую очередь — зам. Начальника училища по военной подготовке полковник Логинов. Я не буду здесь «обнародовать» количество отчисленных из училища, но одно сказать все же надо - ни один из курсантов не был отчислен за неуспеваемость или по болезни. Сколько же было поломано человеческих судеб...
Первый урок (1,5 часа каждый урок, с 5-ти минутным перерывом через 45 минут) сегодня на военном цикле, на третьем этаже. Сразу после звонка в коридоре военного цикла, возле двери своей аудитории, вдоль стен строятся все группы — в две шеренги. Такой порядок... Из преподавательской выходят преподаватели-офицеры, и каждый направляется к «своей» группе. Дежурный командует: - «Равняйсь! Смирно!..», строевым шагом подходит к преподавателю и докладывает: - «Товарищ подполковник! 202 учебная группа на занятия по ……. прибыла! Отсутствующих курсантов нет!»
Подполковник Резник принимает доклад, говорит «Вольно!» Проходит вдоль первой шеренги, бегло просматривая внешний вид каждого курсанта, - чистый подворотничок, застегнут на все пуговицы и крючки, побрит, подстрижен, и дает команду: - «Первая шеренга — два шага вперед!». Затем так же просматривает вторую шеренгу и дает команду всем заходить в класс.
Начинается урок. Кстати, вспоминаю подполковника Резника с особой теплотой. Ветеран ВОВ, имел массу ранений, очень веселый и «прикольный» был мужик. Курсантов не «мучил», не выделывался. Очень интересно и доходчиво вел свои предметы. Прирожденный педагог и воспитатель. Его смело можно было назвать Офицер, - с большой буквы. Да, честно говоря, несмотря на грозный вид и высокие воинские звания всех преподавателей военного цикла, коллектив офицеров там был хороший. Просто так не привязывались и не «выделывались», вполне адекватные были люди. Самым «вредным» для курсантов среди них был майор Уранов, - тоже участник ВОВ, имел контузию. Лучше его было всегда обходить стороной. Правда, на первом курсе он у нас ничего не вел, а вот на втором пришлось с ним «столкнуться» очень плотно — он вел у нас два предмета. Этот держал курсантов в «черном теле». При осмотре перед уроком 2-3, а то и более курсантов отстранял от занятия, бегом посылал, - кого в казарму поменять воротничок, погладить брюки, более тщательно побриться и т.п., а кого и к парикмахеру. И времени давал очень мало, бегом выполнить, придти и доложить. Да и двойки и «колы» ставил очень часто. У него была особая система преподавания — отвечать надо было только коротко и по существу вопроса. Практически наизусть то, что он нам давал под запись. Так что перед занятиями по его предметам приходилось, без преувеличения, заучивать данный им материал наизусть.
После перемены наша группа перемещается на второй этаж, второй урок «Теория авиационных двигателей». Не простой предмет, много формул, графиков и понятий из физики, короче — голая теория. Но, этот предмет ведет наш классный руководитель, старший преподаватель с цикла авиадвигателей Бушуев Виктор Михайлович. Он лоялен к курсантам, особенно к «своей» группе. Бушуев не заставляет заучивать наизусть формулы и их выводы, главное — чтобы понятны были процессы преобразования тепла в механическую работу поршневых и газотурбинных двигателей. Предмет дает очень доходчиво.
А третий урок у нас сегодня на самолетном цикле по предмету «Основы общей конструкции самолетов». Ведет его Полибина, которая в первом семестре вела у нас аэродинамику. Прекрасный педагог, очень грамотная, всей душой любит авиацию. И эту любовь старается прививать и всем нам. У нее вообще семья «авиационная», - ее муж летает командиром корабля Ту-104 в Иркутском авиаотряде. Сегодня у нас завершающее занятие по теме «Управление самолетом», и по плану у нас выезд с преподавателем на учебный аэродром. Сразу после звонка на перемену, мы все одеваемся и выходим в холл. Вскоре подходит Полибина, и мы все спускаемся по лестницам главного входа и заходим в один из двух наших училищных автобусов. Настроение у всех прекрасное, слышны шутки и смех. Даже не верится, что сегодня утром, после подъема, у меня были такие «упаднические» мысли.
Автобус выезжает с площади перед училищем на улицу Ширямова, и едет к аэропорту. Объехав сквер перед аэровокзалом, мы едем вправо по дороге, которая плавной дугой, постепенно уходящей влево, огибает стоянки самолетов Ан-2 местных линий. А справа идет высокий и длинный забор учебного аэродрома ИВАТУ (Иркутского военного авиационного технического училища) Из за забора «торчат» кили со звездами серых военно-транспортных Ан-12, и серебристых Ту-16 и Ту-22. Очень мощная база у военного училища, это училище в СССР считается одним из крупнейших военных авиационно-технических учебных заведений. В дальнейшем, на втором и третьем курсах, я неоднократно в составе группы бывал на территории этого училища и учебного аэродрома, где мы проходили практические занятия по «военке», когда изучали особенности конструкции и эксплуатации военно-транспортного Ан-12. И еще позднее, судьба меня свела с некоторыми выпускниками этого училища, когда я уже служил в армии, в 1973-75 годах. Почти весь технический состав нашего полка были выпускниками ИВАТУ.
Вскоре мы сворачиваем с асфальтовой дороги влево и едем по накатанной грунтовой дороге вдоль забора из колючей проволоки. Этот забор ограничивает юго-западный периметр территории иркутского аэропорта. Проехав низину и поднявшись на пологий склон, автобус сворачивает влево, и через ворота заезжает на территорию нашего учебного аэродрома. Здесь стоят, выстроившись в линейку самолеты Ан-10, два Ан-12, два реактивных лайнера Ту-104. За служебными домиками учебного аэродрома, так же выстроившись в линейку, стоят «кукурузники» Ан-2, Ил-14 и вертолет Ми-4. Ан-2 штук 5, а один из них — новая модификация Ан-2М.
Пока мы стоим возле курилки, Полибина идет в «инструкторскую», и вскоре в сопровождении одного из инструкторов, ведет группу к самолету Ан-10. Самолет сейчас «свободен», на нем никого нет. По указанию преподавателя, подкатываем стремянки к входной двери, заходим в самолет. Все внимательно слушают преподавателя, изредка заглядываем в конспекты, задаем вопросы. Полибина отвечает на все интересующие вопросы. Открываем в салонах некоторые потолочные панели, воочию видим жесткие тяги управления самолетом, их направляющие, гермовыводы, гидравлические агрегаты привода закрылков и прочее. Так же осматриваем тросовую проводку управления двигателями и стопорения рулей и элеронов.
Затем выходим на улицу, подкатываем высокую, заиндевевшую от мороза, стремянку к одному из двигателей, открываем капот, смотрим, как производится управление рычагом на командно-топливном агрегате КТА-5Ф. Впервые «вживую» вижу все подробности устройства управления двигателем. Хорошо виден отградуированный лимб и стрелка указателя положения рычага топлива. Внизу, под самолетом, по несколько человек влезаем в довольно объемный отсек основных ног шасси. Здесь много трубопроводов и агрегатов управления створками отсека и управления уборкой и выпуска шасси. Все очень интересно, и главное — понятно. Затем, уже без преподавателя, по очереди, по два-три человека, по стремянке залезаем в хвостовой негерметичный технический отсек, - справа по борту, под стабилизатором. Там мы должны осмотреть узел стопорения руля направления, качалки, карданные соединения системы управления рулями высоты, направления, а также ролики и тросовую проводку управления стопорением рулей и механического управления триммером руля высоты.
Полибина и часть курсантов стоят у хвоста, разговаривают, - преподаватель отвечает на вопросы. Поднявшись по стремянке в люк, я по узкому наклонному дюралевому полику на корточках продвигаюсь вперед. После яркого дневного света, глаза еще не успели адаптироваться к полумраку, я ни за что не держусь, а зря... И вот тут меня ожидает небольшой «сюрприз». Мои ботинки с прилипшим к подошвам снегом, легко скользят по наклонному полу. Я на корточках «скатываюсь» вперед и пребольно ударяюсь обеими ногами, ниже колен, самыми «костями», об окантовку проема силового шпангоута. Ударился очень больно, чувствую, что даже ссадил кожу до крови. Во, балда я, «разинул рот»... Нельзя так расслабляться, впредь в самолете надо быть осмотрительнее.
Хоть уже и прошло с тех пор 45 лет, а помню этот эпизод, как будто это было вчера. Благодаря травме, я на всю жизнь запомнил все элементы конструкции в хвостовом тех.отсеке самолета Ан-10... Всегда, вспоминая этот казус, непроизвольно вспоминаю и Георгия, экскурсию с ним в бакинский аэропорт Бина, и осмотр такого же Ан-10, правда, тогда только снаружи. Надо же, как отложилось это все в памяти!
После Ан-10, осматриваем доступные для осмотра элементы управления на самолете Ту-104, а затем проходим за домики и идем к одному из самолетов Ан-2. Там управление проще, вся проводка тросовая. Да и доступ к ней, практически открытый. Здесь же поближе «знакомимся» с пневмосистемой управления тормозами и химической аппаратурой, а так же осматриваем электрические механизмы управления закрылками и «зависанием» элеронов. Пройденный материал по очередной теме всеми очень хорошо усвоен и «закреплен». Вообще, так очень легко и интересно учиться. Ведь все, в деталях уже было изучено в классах, - по схемам, на макетах и агрегатах. А теперь уже вживую увидели все знакомые нам устройства прямо на самолете, где и как они установлены и как работают.
Подходит к концу урок, уже есть легкое чувство голода. Садимся в автобус, с одной передней дверью с «дистанционным» управлением от шофера. Для 30 человек он, конечно, тесноват, но все без претензий. Сидим плотно, по три человека на диванчике, плотно прижавшись друг к другу. Так нам и тепло, и весело.
В здании училища Полибина прощается с группой и поднимается в преподавательскую самолетного цикла. А мы все «веселою гурьбой» быстренько спускаемся в столовую. Уже во всю идет обед, в залах столовой слышен приглушенный шум и звяканье посуды. Кастрюли и посуда для нашей группы на столах, и все курсанты «накидываются» на еду...
После обеда строем идем «домой», в казарму. После улицы здесь тепло. Сейчас личное время, надо кое что постирать, подшить, погладить. Местами слышен смех, в углу где то бренчит гитара, и Саня Белецкий из 203 группы тихо напевает «Сиреневый туман». Все чем то заняты… Временами издали, от входа , где стоит дневальный и находится канцелярия, слышны громкие вопли, нравоучения или замечания командира роты, «Стебелька». Читает своим «трубным» голосом, кому то из курсантов, мораль. Так же, оттуда, от входа, где находится каптерка, время от времен слышен крик «каптерщика» Ивана Кравченко: - «Максы-ы-мов!!!» Это он зовет «подменить» себя на короткое время своего «зама» Славку Максимова из нашей группы. Где то, в «дебрях» двухярусных кроватей, слышны шум от бросаемого кубика и «шагающих» фигур по шахматной доске. Оттуда слышны споры, смех и радостные возгласы, а иногда наоборот, вопли от досады. Это идет «сражение» не на жизнь, а на смерть в очень популярную в те годы в Аэрофлоте игру «ман..вошка». Игра и впрямь интересная, азартная и непредсказуемая, играть в нее можно и двум, и трем, и четырем участникам. Я не видел во всей стране ни одного аэропорта, где бы в те годы, в технических бригадах, в свободную минуту не «сражались» бы в эту игру. Она и последующие годы, у авиаторов советской гражданской авиации, долгое время стояла в одном ряду с домино и шашками. Вот только название у нее, конечно, было не совсем приличное. Но на всем пространстве СССР, другого, более приличного названия, у этой игры нет. Из «ленинской комнаты» слышны звуки аккордеона, - кто то пытается на слух подобрать мелодию песни из фильма «Кавказская пленница». Жизнь в казарме идет своим чередом...
Через некоторое время курсанты собираются на самоподготовку. Все берут конспекты по предметам, которые будут завтра, одеваются и выходят на улицу строиться. Так же строем все курсанты следуют на самоподготовку. Аудитории для каждой группе определены расписанием. Сейчас не помню точно, но, кажется два «академических» часа идет процесс самоподготовки. Так же по 45 минут урок, звонок на 5-ти минутный перерыв. Между уроками большой, 15-ти минутный перерыв. После самоподготовки все спускаются на ужин. С ужина строем в казарму. Уже темно, к ночи мороз крепчает, все чуть ли не бегом, идут «домой». Наступил вечер обычного, рядового, учебного дня. Опять где то играют в «настольные» игры, кто то приводит в порядок форму или обувь, слышны звуки музыкальных инструментов, кто то читает. Все ждут построения и вечерней проверки. Но вот уже и построение, «Стебелек», уже одетый в шинель, дает последние «ценные указания», старшина зачитывает состав наряда на завтрашний день. Звучит долгожданная команда: - «Отбой!»
Опять грохот табуреток, скрип кроватей, некоторые курсанты вполголоса еще немного переговариваются. Дежурный гасит свет. Курсанты довольно быстро засыпают. Очередной учебный день закончился. Пройдено уже не мало, а сколько еще их, таких дней, будет впереди...
Миша, класс
ОтветитьУдалитьВсе то же самое - Рижское летно - техническое училище ГА, 1982 - 85 гг. Курсантская жизнь, наша молодость!👍👍👍
ОтветитьУдалить